Видимо в моем голосе было такое отчаяние, что профессор не задумываясь, ответил: «Да, конечно, подъезжайте ко мне домой».
Пока я ехала, я пыталась мысленно построить диалог с профессором. Ну что я могу ему сказать, я не была уверена на 100 процентов, что он может мне помочь. С другой стороны, у меня нет ни одной зацепки, куда мне еще идти? И этот таксист… Как можно исчезнуть из камеры? Ему что, помог кто–то?
Я шла по улице с тяжелым чувством безысходности. Если не здесь, то уже нигде я не смогу попасть обратно. Так, вроде пришла.
Ну ничего себе домик! Я даже в своих самых безумных мечтах не смела себе такое представлять!
Это была сказка, произведение искусства! Все было идеально: по цвету, форме, узорам. О таких домах надо слагать легенды, а их архитектуру ставить памятник! При жизни!
Я сняла с себя оцепенение, и собралась было звонить в дверь, как что–то заставило меня обернуться. И не зря! Как вы думаете, кого я увидела?
— Андрей, я тебя заметила, хватит притворяться деревом!
Следователь аккуратно выглянул из–за какого–то куста и медленно подошел ко мне. Так бы и убила!
— Ты что здесь забыл?!
— Да я мимо шел…
— Ну конечно, на другом конце города ты шел мимо. Ты за мной следишь?!
— Да! — он встрепенулся. — А за тобой попробуй не уследить, разнесешь мой мир к чертовой матери, а потом в свой уедешь. Ну уж нет, к тому же мне безумно интересно!
— Знаешь что?! — Я проглотила ответ, дабы не выражаться нецензурно.
Наш увлекательный диалог отвлекло скромное покашливание. Мы одновременно обернулись. На пороге дома стоял подтянутый мужчина, лет 50. Хотя возраст выдавали скорее глаза, сам он от силы выглядел на 40, уверенный, целеустремленный и ироничный.
— Анастасия, если не ошибаюсь?
Ну да, я с ним говорила по телефону.
— Да, — я слегка улыбнулась.
— А вы… Андрей Викторович? Вот так встреча! Не надумали продать картину?
— Нет, не надумал, — Андрей смущенно кашлянул.
— Ну что ж, проходите!
Внутри дом был еще обворожительнее. Если бы я не была таким скептиком, то сказала, что без магии, скорее даже волшебства, здесь не обошлось. Настолько все было идеально, что хотелось зажмуриться, чтоб наваждение исчезло.
Я посмотрела на мента, оглядывавшегося вокруг себя с открытым ртом. Боюсь, нас хозяин примет за не совсем нормальных. Хозяин провел нас в кабинет, приглашая присаживаться.
Пока мозг рассуждал, какой вопрос первым задать профессору ноги двинулись сами в сторону кресла, стоявшего напротив Матвея Дмитриевича
— Знаете, у меня такая проблема… — я посмотрела на Андрея, нельзя было ошибаться, нельзя было юлить. Я должна рискнуть. Следователь закусил губу и слегка кивнул мне, — в общем, я хочу попасть домой, и, мне кажется, вы можете мне помочь в этом.
Я разрешила себе поднять взгляд, чтобы встретить колкие глаза профессора.
— Я понял вас.
Зато я не поняла. Он что имеет ввиду, я не могу поверить, что все так легко.
Видимо, все мысли отразились у меня на лице, что Матвей Дмитриевич усмехнулся.
— А вы думали, я буду отпираться, звонить 02 и 03 попеременно?
Я обернулся к следователю.
— Ну, что–то примерно такое, — я все еще была не уверена в том, что мы говорим об одном доме.
Профессор повернулся к Андрею.
— Вы нас не оставите?
— Нет. — Ответ Андрея был четким и твердым.
— Молодой человек, я не стану пытать эту девушку, просто вещи, о которых мы собираемся говорить, не предназначены еще для чьих–нибудь ушей. Я вас прошу всего лишь подождать в гостиной за чашечкой кофе.
Следователь посмотрел на меня, а я уставилась на него в мольбе: «Пожалуйста, Андрюшенька, не зли его!»
— Хорошо. Я буду рядом, — последняя фраза была адресована мне.
Я молча кивнула.
Профессор посмотрел на меня. Впервые в жизни я видела в глазах одновременно такую серьезность и столько иронии.
— Ну что ж, юная леди, у вас ко мне, наверное, куча вопросов? — профессор повернулся, когда за Андреем закрылась дверь.
Была не была.
— Думаю да. И первый: почему вы мне собираетесь на них отвечать, мне уже отсюда не выйти, да?
Он рассмеялся, казалось, искренне.
— Вы перечитали детективов. Вы спокойно можете отсюда выйти, когда захотите. Более того, я отправлю Вас в ваш мир. Если вы захотите.
— Что значит если? Конечно, хочу! — я не могла поверить, что вот так вот просто.
Еще давно, я играла в компьютерную игру, название не помню, в общем главной целью в ней было найти колдуна. Для этого надо было пройти огонь, воду и медные трубы. Но в итоге, маг отвечал вам на любой вопрос, правда и вопросы уже были подготовлены. К чему это я, просто сейчас я как никогда ощутила себя героем этой игры.
— Хорошо, сколько миров всего?
У меня крутилось миллион вопросов в голове, а я задала, самый ненужный для меня.
— Много.
— Не хотите уточнять?
Профессор опять рассмеялся. А он весельчак, оказывается.
— Просто никто не знает, сколько. Бесконечное множество, или есть какое–то ограничение. Это как звезды. Их количество тоже можно охарактеризовать словом много.
— О, а откуда вы знаете, из какого я мира?
— Это сразу видно, по очертанию.
— Очертанию чего?
— Ну как вам объяснить, простой человек не видит этого, а я вижу, это как свечение вокруг вас.
— Типа аура? — решила я сумничать.
— Нет, аура совсем другое.
Ладно, не буду вдаваться еще и в эту тему.
— А как устроены миры? Почему этот мир практически идентичен моему, за исключением некоторых деталей.
— Я уж думал, вы не зададите этот вопрос, — Матвей Дмитриевич с комфортом уселся в кресло, — ну так вот, наши миры параллельны, у них одинаковая история развития, но бывает, что в том или другом мире, человек какой–то конкретный идет по другому пути, и тогда он не становится известным писателем, актером. Или же наоборот — становится. А может он вообще не рождается. Но история одна и та же, и его место займет другой человек, который будет выполнять все его функции. К примеру, не было у вас Ленина, значит, был какой–нибудь Иванов Иван Иванович, который совершил революцию. Понятно?
— В общем, да, — осторожно ответила я, — а вдруг не найдется такой Иванов И. И., что тогда? История пойдет совсем по другому!
— Какое это заблуждение, считать, что мы пишем историю, — профессор не стесняясь налил себе виски, — это история пишет нас, все уже давно прописано где–то сверху, а мы лишь исполняем роли. Это как постановка известного спектакля: Гамлета играют везде: от большого театра, до школьного актового зала, и общий сюжет мало отличается, вот только актеры разные и играют по–своему. Так и с нашими мирами. Будете? — профессор указал на бутылку.
Я отрицательно покачала головой.
— Нда… А есть миры, где нет ни одного человека из моего?
— Есть, и есть где все точно те же, — опередил мой вопрос профессор.
У меня голова шла кругом. Чувствовала себя в театре абсурда, вроде и понимаешь, а думаешь при этом: «что за бред?»
— А как же эльфы, единороги, тролли? Очень обидно попадать в точно такой же мир, за исключением отсутствия в нем тебя.
— Вы перечитали фантастики, — Матвей Дмитриевич улыбнулся, — хотя, бытует мнение, что есть так называемые перекрестные миры, в которых история идет не так, как у нас, однако, на каком–то отрезке времени она пересекается с нашей. Скажем, к примеру, в любимом всеми писателями средневековье. Но это только гипотезы, лично я о таких мирах не слышал.
Я вздохнула, не оправдываются мои надежды, все как–то так буднично.
— А если бы я попала в тот мир, где я существую, что тогда?
— Такие переходы запрещены. И никто вас не отправит в такой мир.
— А если я туда попаду? Ну предположим просто.
— Вы исчезните. Или исчезнете вы другая, смотря кого мир примет лучше.
Ужас какой.
— Хорошо, с этим вроде ясно. А как я попала сюда?
— Вас заказали проводнику.
Вот черт! Я же знала это!
— Кто? — я в нетерпении уставилась на профессора.
Матвей Дмитриевич едва улыбнулся.
— Мы не разглашаем такую информацию.
Зашибись! А я должна гадать, кто такую свинью мне подложил!
— Ну а почему бы ему (или ей?) просто киллера не нанять? В интернете легко найти можно, да и стоит это, я думаю, дешевле.
— Ну как вам сказать, на это может быть несколько причин: ну, во–первых, убить человека сложно морально, не каждый может на такое решиться.
— Что–то я сомневаюсь в высоко–моральных принципах данного субъекта! — пробурчала я.
— Хорошо, во–вторых, все бояться наказания — будь то людское или свыше. А так никто ничего не докажет, даже если вы освоитесь в этом мире.
— Ну вот это уже ближе к истине.
— Есть и третий вариант… — профессор слегка помедлил, — кто–то может считать, что смерть — слишком легко, человек может быть изощренным садистом, он может желать наблюдать, как вы медленно сходите с ума.
